блин..как же на психику давит..
фань....тебе б в писатели...

Фань,
действительно важно мнение?
Тогда отвечу серьёзно: грустно, но светло.

зы: И ещё: я понимаю, что "..." означают обрывки мыслей, но это напрягает. По крайней мере меня.

Фанни,
ну если "вылетело", тогда я молчу)) нет ничего прекраснее и искреннее "вылетевшего".

Гром,гроза,
Печаль,тоска,
Вспышка молний
Мне в глаза

Кот мяучит,
Дождь в глаза
Вот пришла
Опять тоска

Мне не хочется опять
Вспоминать тот грустный день,
Что прошел мимо как тень
А мне грустно и опять
Шуткой грусть я буду убивать!

Солнце,это красиво,но для стихов,у нас отдельная тема

удалено

Отредактировано chatterbox (2007-02-17 18:07:52)

Когда я был щенком, я развлекал тебя своими неуклюжими движениями, и ты смеялся. Ты звал меня своим ребенком и, не смотря на огромное количество испорченной обуви и пары-тройки разбитых кружек, я стал твоим лучшим другом. Когда я проказничал, ты грозил мне пальцем, приговаривая: «как ты мог это сделать??!!». Но затем ты переставал сердиться и начинал играть со мной.
Я помню все ночи, когда я надоедал тебе своей возней и мешал спать, помню, как ты рассказывал мне свои самые сокровенные мечты, и я верил, что невозможно представить себе более счастливую жизнь, чем та, что у меня была. Мы подолгу гуляли, бегали в парке, ели мороженое (правда, ты меня угощал только вафельным стаканчиком от него, потому что «мороженое собакам есть вредно», говорил ты). Я дремал на солнышке, ожидая твоего возвращения с работы.
потом ты стал проводить на работе все больше и больше времени. Ты занимался своей карьерой и часто встречался со своими друзьями. Я ждал тебя так терпеливо, оберегал от разочарований и никогда не думал о тебе плохого. Я весело играл с твоими гостями. А потом ты влюбился…
Она, теперь уже твоя жена, не была «собачницей», но я всегда с радостью встречал ее дома, старался показать ей свою привязанность и слушаться ее. Я был счастлив, видя, что счастливы вы. А потом у вас появился ребенок. Я просто очарован его пальчиками, тем запахом, которыми они пахли, и мне тоже очень хотелось их полизать. Но вы с женой очень боялись, что я могу откусить их, и я стал проводить большую часть времени в другой комнате или в своей корзинке.
Как же мне хотелось любить вас всех, я стал «узником любви». Когда твои дети стали подрастать, я стал другом им. Они, хватаясь своими ручонками за мою шерсть, вставали на свои еще не окрепшие ножки, тыкали своими пальчиками мне в глаза, дергали за уши и целовали в нос.
Я обожал в них все! А их прикосновения особенно, потому что твои становились все более редки. И я готов был защищать их даже ценой своей жизни, если бы это только потребовалось. Я украдкой залезал к ним на кровать, чтобы разделить их волнения и послушать их заветные мечты. И мы вместе прислушивались, когда же раздастся звук твоей машины, чтобы всем вместе поехать за город.
Раньше, если у тебя спрашивали, есть ли у тебя собака, ты доставал из своего портмоне мою фотографию и показывал ее, а потом начинал рассказывать обо мне. Эти последние несколько лет, ты просто отвечал на этот же вопрос «да» и ты менял тему разговора.
Я перестал быть «твоей собакой», я стал «просто собакой», и ты начал негодовать на то, что траты на меня стали слишком велики. У тебя появилась новая работы в другом городе, и ты со своей женой и детьми собирался переехать туда, к тому же в дом, где запрещено было держать животных. Ты сделал правильное решение в пользу своей семьи, но… было время, когда только я и был твоей семьей. Я был так обрадован этой прогулке на машине, пока мы не приехали в приют для животных.
Он пах кошками и собаками, их страхами и абсолютной безысходностью. Ты заполнил документы и сказал: « Я знаю, вы найдете хороших хозяев для него». Они пожали плечами. Они понимали, что такая возможность для собаки среднего возраста была чисто формальна. Твой сын, хватаясь ручонками за меня, кричал: «Нет, папа! Нет! Пожалуйста, не разрешай им забирать мою собаку!». И я так боялся за него, и за то, какой урок ты сейчас преподал ему в отношении дружбы и терпения, а также любви, ответственности и уважения.
Ты погладил меня напоследок по голове, всячески избегая моего взгляда. У тебя уже не было времени, ты спешил на встречу. А у меня теперь тоже была назначена встреча. Когда ты уходил, две милые женщины предположили, что ты, вероятно, до последнего момента не знал о своем переезде, поэтому не смог найти мне новых хозяев. Они качали головами и повторяли: « Как ты мог это сделать? Как ты мог?».
Они были настолько внимательны и ласковы с нами со всеми, кто тут находился, насколько это позволял их напряженный рабочий день. Они нас, конечно же, кормили, но у меня пропал аппетит. Поначалу, кто бы ни проходил мимо моего вольера, я кидался к дверям в надежде, что это пришел ты, что ты передумал… но это были только мечты…тщетные мечты. Наконец, я стал надеяться, что это приходит кто-то, кто захочет заботиться обо мне, кто заберет меня к себе. Когда же я понял, что не могу соперничать с веселыми щенками, их живостью и подвижностью, я ушел в дальний угол загона и стал ждать.
Как-то вечером я услышал ее шаги. Она повела меня по коридору в какую-то комнату. Это была комната счастья. Она положила меня на стол, потрепала по ушам и попросила не волноваться и лежать смирно. Мое сердце сжималось от предчувствия того, что должно было произойти, но было в этом и какое-то облегчение. «Узник любви» заканчивал свой жизненный путь.
Что касается меня, я был сосредоточен на ней. Я видел, то, что она делает, лежит на ней тяжким бременем. Она аккуратно наложила жгут на мою лапу и слеза скатилась по ее щеке. Я лизнул ее руку, так же, как я делал долгие годы до этого. Она умело ввела в мою вену иглу. Я почувствовал небольшой укол, и холод растекся по моему телу. Я с трудом смотрел в ее добрые глаза, так мне хотелось спать. Смотрел и бормотал: «Как ты мог это сделать? Как ты мог?»
Возможно, поняв мой собачий язык, она прошептала в ответ: «Прости». Она обняла меня и начала поспешно объяснять, что это ее работа, сделать так, чтобы я оказался в лучшем мире, где меня больше не будут игнорировать или обижать, в мире, где царит любовь и понимание. И я, приложив последние усилия, махнул хвостом, пытаясь сказать ей, что мое «Как ты мог это сделать?», не имеет к ней никакого отношения. Я говорил это тебе, мой Любимый Хозяин. Тому, о ком я буду думать всегда и кого буду ждать вечно…. Дай бог, чтобы все, кто встретится тебе в твоей жизни, были бы столь же преданны.

спасибо!да,я такая! в таком случае,потом еще один выложу!

Название:                 Magic EMO World

  Два рыжих хвостика, глаза подведены чёрным карандашом, бусы из крупных чёрно-белых бусин аккуратно облегали шею, свитер пуловер с красными и белыми полосками, на одной руке кожаная перчатка без пальцев, а на второй два больших шипованых браслета, чёрный длинные прямые джинсы с шипованым ремнём аля Б. Джо Армстронг и чёрные обычные кеды. И это девочка по имени Дэвон.
   Именно в таком виде она вернулась домой в 11.00 вечера в Воскресение 17 Октября…
- Чёрт побери, Дэвон, а уроки на завтра я за тебя должна делать?!!! – радушно встречала её мама…
- Мама, всё будет в порядке с уроками, - она была очень уставшая, что бы опять ругаться с мамой.
   Дэвон бегом поднялась по лестнице в свою комнату, а мама всё ещё кричала, что-то ей вслед, но она уже не слушала. Девушка закрыла дверь и сразу в одежде легла на кровать.         Она прекрасно знала, что если заснёт в одежде, то мама будет завтра опять устраивать кричалку, но Дэвон была страшно уставшая: утром поход к психиатру, а потом гулянка с друзьями по Лондону… К психиатру она ходит ещё с пяти лет (считается что у неё шизофрения), а друзья и в Африке друзья…
И она действительно заснула…

            ***
   «Странно, что мама ещё не бежит с криками «Вставай» …» Дэвон открыла глаза и присела на кровати… Оглядевшись, она поняла что это не её комната, а небольшая хорошо освещённая терасса. Возле окна вместо её письменного стола с компьютером и вечным бардаком стоит как раз кровать; вместо её синих штор с Микки Маусом висели шторы болотного цвета и определённо давно не стираные; слева возле стены стоял стол, причём кое-где заросший мхом, а на столе располагались разные непонятные баночки, пожелтевшие листы бумаги и перья, но ещё там стояла глиняная расписная ваза с цветами, которые Дэвон ни разу в жизни не видела, однако запах в комнате стоял приятный и очень успокаивающий... А справа стоял невысокий, из такого же дерева как стол, резной, будто средневековый комод. На стенах были поклеены жёлто-бежевые обои с цветочками, однако очень давно, что в некоторых местах обои начали отклеиваться.
   Пока Дэвон разглядывала комнату, она даже не заметила, как туда залетел сам по себе поднос с чашкой чая и чем-то ещё, похожим на выпечку, на тарелочке. А вслед за подносом вошла девушка лет семнадцати в очень странной одежде. У неё были длинные чёрные кудрявые волосы, глаза были накрашены чёрными тенями, а губы бордовой помадой. Из одежды на ней было серо-коричневое платье чем-то напоминающее провинциальное средневековое, а поверх него было надето что-то тёмно-серого цвета напоминающее мантию, плотно облегающую фигуру девушки, но застёгнутую спереди на пуговица в два ряда.
- Ой, извини, неужели я так громко шла, что тебя разбудила? – сразу начала извиняться она.
- Нет что вы, я проснулась несколько минут назад, - Дэвон была настолько поражена происходящим, что с трудом соображала, что сказать или спросить, но в итоге ей пришёл в голову самый гениальный вопрос… – А где я?
- Ты у меня дома, - ответила девушка сев на стул возле стола. – Здесь живём я и моя тётя, но она сейчас уехала в Прагу на Колдовской совет… А тебя я нашла вчера вечером где-то в 11.30 возле Святого Дуба…Ты в Магическом Мире.
- Где?! – Дэвон конечно всегда говорила что есть «другой мир», в котором есть колдовство, но она никогда не думала, что попадёт туда вот так вот…
- В Магическом Мире… Сюда попадают после смерти, но только те кто искренне верил при жизни в то что магия существует. Здесь они продолжают свою жизнь до смерти, а потом опять отправляются уже в новом облике в обычный мир. И так продолжается пока человек не исчерпает все свои 14 жизней.

Дэвон не очень понимала, зачем ей переносить в тот мир какое-то зелье, однако заинтересованно продолжала слушать…
- …Это голубая трава, которая есть только у Джонни, но чёрт, её же ещё у него взять нужно, - завозмущалась Миранда.
- А кто это? Может у меня получится у него взять эту траву?
- Вполне возможно, - девушка взглянула на Дэвон оценивающе. – А что давай попробуем так как мне он точно её не даст… Если ты доела, то можем идти прямо сейчас, думаю мы сможем его застать на улице в это время.
- Да я доела, пойдём, - и девушки встали из-за стола и направились к выходу.
Странно, что когда Дэвон вышла на улицу то она даже не подумала о том, что там может быть холодно, а она в одном свитере. Но на улице было достаточно тепло, и свитер был очень к месту.
   Городок выглядел по-настоящему волшебным. Вся улица была выложена булыжником и окаймлена не большими обычно двухэтажными симпатичными домиками, где на приусадебных участках у некоторых росли странные деревья, а у некоторых необычайно красивые цветы. Кто-то сидел на скамейке, кто-то гулял по улице, некоторые куда-то спешили, а кто-то колдовал или просто делал нечто странное, но в любом случае на улице было очень людно. Все были одеты примерно в таком же стиле, как и Миранда и в итоге Дэвон выделялась из толпы ещё больше чем обычно. Дом, из которого вышли девушки, находился прямо на углу, и одна дорога вела вправо, а другая по которой они и пошли, вела прямо.
   Дэвон и Миранда миновали несколько домов в разговоре о том, что происходит в обычном мире. И вот они вышли на небольшую площадь относительно тех, что видела Дэвон. Слева от неё находилось что-то напоминающее рынок, но девушка так и не смогла разглядеть что это – там было очень много людей. Напротив дорога вела уже к другим более тёмным улицам, а слева - вела через улицу прямо в лес.
Девушки остановилась. Миранда начала вглядываться в толпу на площади и после недолгого просмотра дёрнула Дэвон за рукав.
- Вон видишь того мужчину с чёрными волосами в тёмно-серой мантии, - Миранда указала на мужчину возле памятника. Он стоял и разговаривал с какой-то девушкой, на нём была приталенная мантия, застёгнутая спереди похожая на мантию Миранды, хотя для Дэвон было странно называть эту одежду мантией, так как сейчас она имеет совершенно другой вид. – Вот это и есть наш пресловутый Джонни и тебе нужно попросить у него голубую траву. Всё поняла? Я думаю, ты справишься…
   Миранда как будто чего-то не договаривала, но Дэвон не стала ничего спрашивать и направилась к нему. Все прохожие изучающе на неё смотрели – не каждый день сюда попадают ЭМО… Мужчина уже заметил, что идут к нему и был слегка удивлён.
- Здравствуйте! Я Дэвон и  у меня к вам огромная просьба, - отчеканила она, когда подошла. Мужчина оказался очень красивым и Дэвон просто боялась забыть то, что ей от него нужно. – Я попала в Магический мир сегодня ночью, но не, потому что умерла, а потому что…
- Не важно, в любом случае ты пришла за травой, - сказал он слегка улыбаясь. Дэвон почувствовала себя полной дурой – она б ещё ему про всю свою жизнь с рождения рассказала, ему бы было определённо очень интересно, а ещё с условием того, что она всё никак с него глаз не могла свести…
- Да мне нужна голубая трава, - сказала она, сделав более непринуждённый вид, что бы не опозориться окончательно. Девушка, с которой мужчина разговаривал, ушла, и Дэвон было гораздо легче говорить.- Вы можете мне её дать?
- Могу, - Дэвон сразу обрадовалась.- Но за некоторые услуги…
   Девушка не сразу заметила, на сколько оценивающе он её разглядывал пака она говорила и сейчас этот взгляд её насторожил…
- За какие?

- А что ж это ты не хочешь с ним повстречаться, - обратилась тётушка Настурция к Дэвон. – очень красивый парень. Каждая девчонка мечтает, что бы он их на свидание пригласил, а ты не хочешь…
- А я не каждая…
- Тоже верно… - ответила тетушка, доедая обед. – Так и быть схожу я к нему…
   Как и обещала тётушка Настурция, около 16 часов она пошла к Джонни, а девушки остались дожидаться её дома. Дэвон пошла, читать книгу о заклинаниях, а Миранда – шить. Примерно через час тётушка вернулась…
- В общем, я ему рассказала всё как есть, но он сказал, что всё же хочет поговорить с Дэвон. Сказал, чтобы приходила на то место где вы познакомились, - рассказала она. – Так что придется идти.
- А не обнаглел ли он, - Дэвон была поражена такой наглостью, однако другого выбора не было, она надела мантию, которую ей выделила Миранда и они с ней пошли на площадь.
   Джонни уже дожидался девушку там.
- У тебя нет ни стыда, ни совести, - сразу начала Дэвон.- Зачем я тебе здалась? Я ведь даже целоваться не умею…
- Так я и научить могу – это как бы не проблема…
- Нет уж спасибо… Но почему ты просто не хочешь отдать мне эту траву? Я не понимаю – объясни.
- Нравишься ты мне, но на счёт травы я подумаю, - сказал он.- А сейчас мне по делам нужно, так что пока.
- Ты хочешь сказать, что позвал меня сюда только чтобы сказать, что ты подумаешь? – Дэвон была просто в бешенстве от такого поведения.
   Джонни повернулся к ней, пожал плечами и ушёл в направлении леса.
- Нет, ну ты представляешь, он сказал, что я ему нравлюсь, и он подумает над тем, что бы дать мне траву, - возмущалась Дэвон Миранде по дороге домой.
   Так прошла ещё одна неделя: Джонни «думал», а Дэвон мучилась и уже придумывала, как вернуться сюда другими методами. И вот наступило 31 октября… На вечер намечался балл на которой шли абсолютно все волшебники и Дэвон в том числе. На кануне они с Мирандой купили девушке чёрное пышное платье с красными шёлковыми лентами по краям и кое-какие аксессуары. Всё это выглядело очень эффектно на Дэвон и ей определённо нравилось её отражение в зеркале. Она уже и не мечтала о том зелье и по этому уже придумывала другие способы вернуться, и один из них был застрелиться, причём захватить пистолет с собой и здесь застрелить Джонни.
   Вечером тётушка Настурция, Миранда и Дэвон в платьях направлялись на площадь, где и должен был проходить балл. По дороге тётушка Настурция встретила своих знакомых и присоединилась к ним, а Дэвон и Миранда в разговорах пошли дальше. На площади уже играла музыка и всё было украшено магически красиво: в воздухе летали тыквы со свечами вместо обычных фонарей, но здесь никто не надевал разные костюмы – здесь это не принято ведь их жизнь вся такая…
   Миранда знакомила Дэвон с очередными её знакомыми, когда к ним подошёл сам Джонни и пригласил Дэвон на танец. Подруги Миранды аж рты пооткрывали от удивления и зависти ведь некоторых из них он бросил… Дэвон почему-то не стала ему отказывать, наверно просто не могла не признаться себе в том, что она влюбилась…
   Играла медленная музыка, и они пошли танцевать. Они долго танцевали – Джонни что-то рассказывал о себе и что-то спрашивал у Дэвон и она рассказывала о себе…
- Знаешь, у меня для тебя есть один подарок, - сказал Джонни после очередного танца, когда они сидели на скамейке и «отдыхали».
- И что же это? Если голубая трава, то уже поздно – всё равно зелье уже варить поздно, - Дэвон печально вздохнула.
- Нет, лучше, - и он полез в карман своей столь же красивой чёрной мантии, как и он сам.